Все это так по-дурацки, так не серьезно, так по-детски. Спрашиваю тебя, мол, когда приезжаешь, отвечаешь остро-остро, сканируешь голосом, просвечиваешь насквозь и все ведь видишь, все-все-все. И я, стеклянная, прозрачная, стою, пропускаю через себя солнечные лучи и не могу подобрать нужные слова ни на одном из языков, ни на греческом, ни на английском, ни даже на русском. И ты молчишь. Сгребаю себя в кучу и выдавливаю по звуку, по слову «лю_блю_те_бя». Соглашаешься. Точно-точно: люблю. Кладешь трубку. Была бы стеклом - рассыпалась бы мелкими осколками по полу, чтобы не найти и не собрать. И чувствую, что не так уж далека от этого, сажусь, подбираю под себя ноги,как в семь лет.
Сижу, сижу, сижу, никого нет, вечер, лампа мигает. Не все еще потеряно.вся обстановка как бы успокаивает да ладно тебе, да не переживай ты так, скоро вернется, да и лето уже скоро, если не считать, что оно недавно закончилось. А я и не переживаю, я сижу на полу, пялюсь в стену и категорически ни о чем не думаю. состояние абстракции. И так неопределенный отрезок времени, пока снова не решусь тебе позвонить и ты не начнешь мне рассказывать что-то невероятно интересное своим вечно спокойным голосом. Сижу, слушаю. Опять невероятно прозрачная. Но уже вроде бы чуть-чуть более прочная.